По «Культуре» показали сюжет о тайной любовной связи Рахманинова (композитора и виртуозного пианиста – на случай, если непонятно о ком идет речь). Была в Жизни гения женщина, которую он очень любил и даже есть предположение, что посветил ей небольшую пьесу, которая стала основой для его знаменитого «Второго концерта». Была и была – дело житейское. Но вот, что поразило меня. От этой женщины осталось только имя – Елена Даль. Да и имя-то, случайно сохранилось в памяти каких-то родственников композитора. И все! Ничего больше не сохранилось! Ни фотографии, ни каких-то воспоминаний о ней. Ни-че-го. Если бы не её короткая связь с гением, то никогда бы о ней никто не вспомнил. Это присказка.
Сколько жива память о человеке? Через сколько лет забывают о том, что жил такой-то и такой-то? Поколение? Или несколько десятков лет? Дело даже не в количестве, а в самом факте, факте гарантированного забвения. Придут другие люди, выбросят старые вещи, фотографии на которых улыбаются какие-то люди, видеокассеты и диски, книги, бумаги.
Ничего из того, что хоть как-то и что-то может о нас рассказать, другим людям не нужно – у них свои факты и своя Жизнь.
Мы так бережем фото, старые письма, давние видеозаписи. Пылятся дневники, с места на место перекладываются книги, которые никто и никогда не прочтет. Мы собой продляем существование совершенно бессмысленных и никому не нужных фактов и вещей. Сколько пройдет времени в ЖЖ, с того момента как в него перестанешь писать, до времени, когда о тебе забудут? Не так много, как кажется.
Горячимся. Обижаемся и обижаем. Любой ценой пытаемся доказать и соответствовать.
Рвем себе и другим душу. Ищем, находим, теряем. И так далее…
Для чего?
Для того, чтобы обеспечить себе гарантированное забвение.
