Дневник Живого Человека

В закатной тишине не слышно песни северной лисицы.
В закатной тишине песцу всегда не спится.
В закатной тишине легко не спиться.
В закатной тишине тебе мне не присниться.

И я ныряю в сон, как дайвер в темный омут,
Не ожидая никаких особенных вестей.
Здесь все привычно - тени томно стонут
Нет турникетов, как и нет дверей.

Усталый зверь по имени дракон,
Здесь ищет не покоя, но покоя.
Я здесь тебя искал, и снова не нашел.
Банальность низшего покроя.

В закатной тишине? Так это у тебя – закат.

- Проснууууууулааааась – гулким эхом разнеслось по царскому терему, и пошла потеха.
Мамки да бабки тащат, кто таз с водой, кто одежду. Стол накрывают, вдруг трапезничать надумает царевна. И, конечно же, зеркала готовят. Не было печали.

Царь-батюшка, как на войну собрался, так крепко наказывал, чтобы царевну соблюдали и баловали как она того захочет. Господь обидел девку, ревет и ревет она цельными днями, только ночью и успокаивается. А подданным что? Приказал царь – выполнят в лучшем виде. Дело привычное – капризных царевен ублажать, чай не первая.

Звали царевну Катериной или Еленой или Татьяной или Ольгой. Как-то звали, но имя её настоящее забыли давно. Все величали её только Несмеяной, от царя-батюшки до последнего холопа. Никто не видел, чтобы царевна улыбалась, но всяк слышал, как плачет она во весь свой голос, да еще с причитаниями и приговорками.
( Collapse )