Очень трудно быть уверенным в том, что сновидец рассказывает именно о том сне, который на самом деле видел. Чем чаще сон пересказывается, тем большими, не существовавшими до этого, подробностями он обрастает. Да и забывается сон. Вот и приходится дополнять пробелы в сюжетах по мере таланта.
Может поэтому разнообразие сюжетов снов так напоминает литературные жанры?
А еще время. Во сне и «наяву» время ведет себя по-разному. Сон, на пересказ которого потратили минут десять, сновидился всего пару мгновений. Откуда это известно? Оттуда. Из того, что принято называть миром сновидений. А все потому, что существуют люди (а может уже и не совсем люди) для которых нет разницы между сном и реальностью. Они даже утверждают, что на самом деле все сон, только видим мы его в разных состояниях. И если пробудишься, то снов больше видеть не будешь. Вот оно как!
Что значит «пробудиться»? Не такой безобидный вопрос, между прочим. Допустим, мы спим (и видим сон), а потом пробуждаемся – это как-то понятно. Хотя, кто мешает утверждать, что на самом деле мы просыпаемся, когда засыпаем. В случае спящего и бодрствующего существуют хотя бы какие-то отличительные признаки. А что значит «проснуться» не засыпая и не пробуждаясь? Что это за состояние такое? И почему оно не возникает само собой? И как понять, что ты «проснулся туда»?
Сказочник, Волшебник и Дракон долго не могли понять, о чем Петров ведет речь. Когда поняли, то хохотали до слез, поочередно успокаивая растерянного Петрова. Причем, каждый делал это в своей неповторимой манере, Волшебник улыбался и обнимал. Дракон предлагал полетать и там «он все покажет». Сказочник внимательно смотрел и качал головой. Петров чувствовал себя при этом не в себе. Они явно что-то знали. Причем знали что-то общее, доступное каждому из них из его реальности. Но показать, и рассказать это Петрову было видимо невозможно.
А потом, как всегда неожиданно, Дракон гаркнул, и все исчезло. Или Фрол Кузьмич, с перепугу, утратил на мгновение способность воспринимать окружающее. Когда же включились органы чувств Петрова, то на него обрушилось столько всего, что он снова ослепоглохонемеливообщепревратилсявкамен
А потом Волшебник что-то прошептал ему на ухо и Петров окончательно проснулся.
Ничего особенного не произошло. Мир не рухнул. Петров не обрел способность летать. И все стало иначе. Петров не просто смотрел глазами вокруг, он смотрел через глаза. Смотрел Петров. Тот Петров, что был центром Петрова. Он же слушал через уши, чувствовал через кожу. Вдыхал и выдыхал. И ощущал свое тело как нечто внутри чего Он находился и не находился одновременно. Петров поднес ладонь к глазам. Осторожно прикоснулся к ней щекой. Потом вдохновенно втянул в себя воздух и … заплакал.
Вы что-нибудь поняли? Вы в этом уверены? Не спешите с выводами и аргументами. Потому что если вы действительно проснулись, то добавить к сказанному будет нечего, а если еще спите, то ваши слова мало что значат для пробужденного и при этом бесконечно дороги.
Записано со слов Петрова. Волшебник и Дракон от дополнительных комментариев технично уклонились.
