Из окна на меня смотрит лощадь в виде облака.
Тонкая шея, длинный хвост, шикарная грива — лошадь куда-то скачет.
Туча из моего утра смогла завершить превращение и теперь решила похвалиться.
Что угодно можно выразить как минимум на трех языках.
Словами — это раз, жестами — это два, молчанием — это семнадцать.
А еще существует язык, на котором невозможно ничего выразить.
Казалось бы, какая польза в таком языке?
Между тем на этом языке общаются чаще чем на любом другом.
Например, фраза: «Ну ты понял, я это чувствую» - сказана на этом самом языке.
Как и любые другие фразы, где используется «ты понял».
Еще на таком языке удобно врать, причем без риска быть на вранье пойманным.
Опять же (для удобства используем уже известное) с применением «ты меня не так понял».
Или - «это твои домыслы и догадки».
Дать название этому языку трудно, невозможно, скорее всего.
Ведь в нем есть и что-то такое, что помогает быть понятым или вообще обходиться без необходимости быть понятым.
Когда, не глядя, как бы случайно, касаешься руки и ... ничего не надо больше — ни слов, ни жестов, ни молчания.
А попробуй это выразить?
Ничего не получится, а получится, так что-то другое.
Если уж совсем начистоту — неопределимый язык — основной, в другие языки — это его тени.
Мы можем обойтись и без слов и без жестов и без молчания.
Да и обходимся, чего греха таить.
Но для разнообразия, всё что угодно, выражаем, как минимум, на трех языках.
